Заговор в армии Румынии, вне всякого сомнения, зрел. И, вероятно, если не главой заговорщиков, то их симпатизантом был министр обороны Василэ Миля.
Но заговор плох тем, что конфиденты разрабатывают подробный план - "первая колонна выступает... вторая колонна выступает", - и этот план никак не может учесть неожиданных событий.
Что же до диктаторов, то у них в головах соседствуют две вроде бы взаимоисключающие вещи: страх и самоуверенность. С одной стороны - ну, он же бог... ну, почти. Кто может посягнуть на его божественную сущность?! А с другой-то - где-то в глубине нутра понятно, что совсем-совсем не бог. А хрупкий смертный, зависящий от подчиненных. Об этом хорошо говорилось в романе Лукина "Разбойничья злая луна": узурпатор провозгласил себя бессмертным божеством - однако средство, которое, по поверьям, дает бессмертие, все-таки извольте доставить.
В общем,
"черный лебедь" прилетел в Румынию в декабре 1989-го неожиданно для всех. Как "черному лебедю" и полагается.
При Чаушеску была принята программа "систематизации": деревни, в которых живет менее 1000 человек, признаются "бесперспективными". Под снос. Разумеется, с историческими памятниками вместе. А жителей - расселить.
Программа затронула не только венгерские села, пострадала даже "малая родина" самого Чаушеску. Но венгерских деревнях все это было теснейшим образом связано с национальным вопросом.
Так что неудивительно, что венгерский пастор из города Тимишоара Ласло Тёкеш встал на защиту выселяемых. И неудивительно, что "Секуритате" решила выселить самого диссидента. Которому вряд ли угрожало что-то более суровое, чем высылка за рубеж или ссылка.
И пришлось прихожанам вступится уже за него самого.
Пастор Ласло Тёкеш (фото "нулевых")
Противостояние было долгим. С непонятными личностями, врывавшимися в квартиру (им "Секуритате" почему-то не препятствовала). С решениями "суда". С дежурствами прихожан у дома пастора. С найденным за городом трупом одного из них...
К середине декабря события обострились. Перед домом пастора - живая цепь и толпа, мэр то обещает прекратить процесс выселения, то грозится водометами. Сам Ласло Текеш просит народ разойтись - народ не слушает. (Он все же пастор, а не революционер - просто обычный человек в необычных обстоятельствах).
И главное - к венграм присоединяется и титульная нация!
Митингующие в Тимишоаре
Водометы применили - и этим окончательно разозлили народ. Повод для протестов был уже забыт - люди вспомнили о причине, о режиме. Люди ринулись в центр города, к горкому партии. В который полетели камни.
В городе началась всеобщая забастовка.
В ответ правительство усилило "Секуритате" и ввело войска.
Но до чего же самоуверенным оказался сам диктатор! Уже после первых сообщений о восстании в Тимишоаре он и не подумал отменять свой визит в Иран.
Но еще до его отъезда в Тимишоаре началась стрельба по невооруженным людям. Сколько точно было убито - ясно и до сих пор не вполне. Первые сообщения были о сотнях трупов на улицах. Однако очевидцы часто склонны завышать число погибших. Исследователи говорят о 73 убитых в ходе восстания - и еще 20 горожан погибли в гражданской войне после бегства диктатора. Возможно, что и так.
Но главное -
по приказу Елены Чаушеску бОльшая часть трупов была вывезена и тайно кремирована.
И вот когда мы видим плачи прокремлевских "СМИ" и охранительских публицистов по поводу "бессудного убийства" Николае и Елены Чаушеску (а я такого "добра" видел немало), надо помнить именно об этом. О том, что благодаря "мадам" людей даже не смогли по-человечески похоронить! "Публицисты" сожалеют только о двоих - и только потому. что те были наделены властью. Десятки погибших простых людей их не волнуют. для них это пыль под ногами.
Город не успокоился и после стрельбы. Туда ввозили "титушек" (понятно, что тогда дружинников, вооруженных деревянными дубинками, никто так не называл). И напрасно: рабочие дружинники из соседних городов, слегка поразмыслив, присоединились к восстанию.
Арестованные армейскими патрулями восставшие в Тимошоаре
Ввели комендантский час и правило "больше двух не собираться". Пытались сменить гнев на милость и вести переговоры - после убийства людей никакого результата не получилось.
А слухи распространялись по стране. И передачи "Свободы" народ тоже слушал.
Наконец, молчание пришлось прервать и официозу. Понятно, как: словами про "хулиганствующих молодчиков" и "внешнюю агрессию против суверенитета Румынии". Они всегда удивительно предсказуемы, эти диктаторы. Видимо, это такая родовая черта, без которой диктатору невозможно жить: уверенность в том, что народ - это послушное стадо, что люди несубъектны, что если они бунтуют, значит, виноваты "иностранные агенты", что суверенитет (право диктатора жрать подданных) им должен быть дороже перспектив собственной нормальной жизни... И приспешники их - точно такие же.
Николае Чаушеску и президент Ирана Хашеми-Рафсанджани, декабрь 1989. Чаушеску не смотрит на собеседника - судя по всему, думает совсем не о предстоящих переговорах...
Во всяком случае,
Николае Чаушеску, вернувшийся 20 декабря из Ирана, был наверняка искренен во всех этих диктаторских заблуждениях. Иначе не сделал бы самого полезного дела в своей жизни. Он приказал собрать на следующее утро митинг трудящихся в столице. В свою поддержку, разумеется. Как оказалось - Майдан для собственного свержения.
! Орфография и стилистика автора сохранены
