Впору посочувствовать российской бюрократии. Ее бросили в исторический прорыв с обещанием тотально контролировать ее соответствие новым вызовам и задачам. Контролировать обязались все – президент, премьер, вице-премьеры, Государственная Дума, Совет Федерации, Счетная палата, Генеральная прокуратура, к этому призван и Народный фронт. А вчера Путин на съезде "Единой России" сказал, что того же ждет и от нее. Счел нужным напомнить, что она хоть и правящая партия, но только "отчасти", и от чиновников, которые правящие не отчасти, не должна чувствовать себя в полной зависимости, какие бы должности те ни занимали, а должна "терзать" и "трясти" их, если наблюдает с их стороны нерадивость и дефицит служебного рвения.
Тем самым президент ответил и на запрос, идущий из самой "Единой России", которая первой объявила о том, что начинает подготовку к думским выборам и победе на них. Дабы сбои и встряски, вроде московских протестов, исключить. Поэтому взбадривает себя мобилизационной народолюбивой риторикой и самоощущением единственно ответственной за "историческую судьбу России". Поэтому очищает и консолидирует ряды. Поэтому объявляет впредь недопустимым стесняться принадлежности к партии и имитировать самовыдвижения. Поэтому хочет одновременно и идентифицировать себя с бюрократией в регионах, где губернаторы электорально успешны (в тринадцати из них региональные руководители возглавили недавно и местные отделения "Единой России"), и дистанцироваться от нее, иметь возможность предъявлять от нее независимость. И даже защищать от нее права человека, для чего в партии создается специальная структура. Надо полагать, защитят еще надежнее, чем омбудсмены, Общественная палата и соответствующий Совет при президенте.
Президент против такого перехватывания оппозиционной политической повестки не возражает, он ее поощряет, понимая, что настроения в обществе не очень благоприятные, а выборы надо выигрывать, для чего с настроениями этими надо считаться. Но на всякий случай от чрезмерных амбиций относительно превращения в "руководящую и направляющую" предостерегает: "Статус правящей партии, партии власти заключается не в том, чтобы править, а в том, чтобы служить, служить народу". А что значит "служить народу", решают там, где решают, и те, кому решать надлежит.
Но все же интересно, что происходит и будет происходить на разных уровнях и в разных сегментах бюрократии, поставленной под надзор многочисленных и конкурирующих друг с другом контролеров. О каких-то ее успехах в осуществлении обещанного прорыва пока не слышно, больше сигналов о неуспехах, но и стона чиновников под прессом надзора тоже не раздается. Такой тотальный надзор может мобилизовать и дисциплинировать, но может и дезорганизовать. И еще может вписаться в сложившуюся управленческую систему, никого не мобилизуя и ничто не дезорганизуя, как народный контроль в систему позднесоветскую. Но она, как помним, была ориентирована на самовыживание, а не на прорывы.
! Орфография и стилистика автора сохранены
