Не устаю многократно и настойчиво повторять: история отличается от других наук не формальным предметом исследования, не степенью доказательности выводов и даже не отсутствием возможности повторить эксперименты – история становится Историей с того момента, когда к обязательным для всех остальных наук вопросам "что?", "когда?", "где?", "как?" и "почему, вследствие каких причин?" добавляется вопрос "ЗАЧЕМ?", "С КАКОЙ ЦЕЛЬЮ?" Потому что человек отличается от зверушек именно и в основном целенаправленностью своих действий, т.е. тем, что его действия направлены к достижению каких-то целей. Может, и ошибочных, но целей.
Разумеется, человеки – еще и зверушки (пусть и развитые). А потому время от времени мы совершаем сугубо эмоциональные поступки: например, даём подлецу по морде (надеюсь, даем все же?), не слишком задумываясь о последствиях. Или наоборот, бездействуем, впав в ступор. Но это как раз те действия или бездействия, которые невозможно анализировать исторически (их изучение – поле деятельности психологов и психиатров), да и в праве подобные ситуации выделены особо: как произошедшие в "состоянии аффекта". В большинстве же случаев мы все же полагаем действия человека целенаправленными, а следовательно, имеющими некое целеполагание.
Именно в этой точке нас подстерегает несколько неприметных на первый взгляд развилок, которые могут увести самый глубокомысленный анализ совсем не туда.
Во-первых, "целенаправленные" - еще не значит "рациональные" (или "рациональные-в-нашем-понимании"): когда шаман бьет в бубен, чтобы вызвать дождь, он действует, вне сомнений, целенаправленно, но, по нашему современному убеждению, не рационально (а его соплеменники полагают иначе).
Во-вторых, мы обычно анализируем сами себя, перенося свои оценки на анализируемого человека. Это понятно: чужая душа – потёмки, да и, в общем-то, у всех современников ментальность схожа (историки знают, сколь опасен перенос своего менталитета на давних предков, но политические аналитики имеют дело с современниками). Схожа, но, зачастую, неидентична, а бывает, что сильно различается, что упускается из виду.
В-третьих, мы чисто по-человечески облегчаем себе задачу: нам легче "расчеловечить" противника, признать за ним отсутствие моральных достоинств, чем признать у него отсутствие рациональности, даже злокозненной изощренности ума (не случайно при всех тоталитарных режимах в ходу у организаторов властного террора были эвфемизмы, исключавшие "людей" из актуального словаря, описывавшего их жертвы). Бороться с гениальным, но лишенным морали профессором Мориарти душевно легче, да и весомость победы тем выше, чем умнее противник. Кстати, отсюда берут корни все конспирологические теории, как правило, переоценивающие рациональность и изобретательность противников.
Наконец, в-четвертых, мы не можем залезть в чужие головы, а потому вынуждены реконструировать "полагаемые цели" участников событий по внешним признакам (или, что еще менее надежно – доверять на слово), и тут мы опять-таки сплошь да рядом "вкладываем" в других свое понимание дела, порой далеко не конгениальное пониманию анализируемого субъекта.
Весь этот длинный теоретический экскурс мне понадобился для того, чтобы понятнее стал разбор собственных "аналитических полётов" последних лет.
В течении этих лет были и удачи – так, я считаю принципиально верной оценку режиму, данную мной уже столь далеким летом 2012 г. – "Пустотелый фашизм". Я имел ввиду то, что при наличии всех внешних структур сугубо фашистской по типу системы ("корпоративного государства" с условной собственностью, репрессивной внутренней политикой, ликвидацией свободы слова, свободы прессы, посягательствах на свободу мысли, далее по списку) нынешний режим не имеет пусть и порочного, дьявольского, по "Большого Проекта", идеологической (даже – мифологической) основы. И я остаюсь в убеждении, что эта оценка верна – все последующие события ее подтверждали.
Также считаю свою принципиальную оценку, что режим исчерпывает свои ресурсы и сроки, верной.
Но... И вот тут множество "но".
Несмотря на разгром мирного шествия 6 мая 2012 г., несмотря на всё закручивание гаек, я все же был убежден, что нынешняя власть никогда не решится на разрыв с Западом. Видя отсутствие "Большого Проекта", я полагал, что единственной целью всех при власти были деньги. Большие, непомерные деньги. Которые хранились на Западе, где у власть имущих были активы, виллы, дети, яхты, любовницы... И что эти власть имущие воспринимали Россию как своего рода Клондайк, разрабатываемый вахтовым методом. А потому я был убежден, что рвать с Западом никто из них никогда не будет. Самое большее — будут балансировать на грани рукопожатности. Но не за ней. И если даже их начальник сбрендит, они его быстро укоротят: объяснят, припугнут, или используют пресловутую табакерку (хотя, впрочем, я полагал начальника в доле, а потому столь же несклонным к эскападам). Это во-первых. А во-вторых, видя нахрапистость и наглость всех представителей верхушки в деле их личного обогащения, я считал их хищниками, волками, способными на решительные действия, как только они почувствуют реальную угрозу своим интересам – деньги-то какие! Жалко же их терять, тяжким трудом нахапанных!
Я не один так считал (легко проверить), но я сейчас, как и всегда, отвечаю за себя.
Поскольку я оценивал радикальный разрыв с Западом невозможным, я пришел к выводу, что у режима нет никаких шансов и способов канализировать экономические и социальные проблемы или купировать их, и что экономические факторы останутся основными. Резкое падение инвестиций одновременно с ускорившимся оттоком капитала с начала 2013 г. указывали на то, что экономика страны вступила в глубокий кризис на фоне вполне благополучной (пусть и не идеальной) ситуации и динамике в мире, что означало что кризис имел сугубо внутренние системные причины. Исходя из того, что режим не может устранить эти причины, поскольку именно он являлся их источником, я полагал, что резкое сокращение "кормовой базы" элиты подвигнет некоторые группы внутри власти к решительным действиям, с одной стороны, и обратит недовольство на власть снизу, с другой. А потому оценивал перспективы режима устоять в более или менее нынешнем виде как очень краткосрочные и незавидные — год-полтора максимум.
А после — любая попытка видоизменить конфигурацию системы сверху или сбоку, по моим выводам, должна была неизбежно повлечь цепь необратимых изменений, приводящих режим к очень быстрому краху. А давление снизу должно было только ускорить процесс.
Собственно говоря, мои усилия и мое участие в организации массовых протестных акций в 2012-13 гг. и были продиктованы моей оценкой ситуации и моим прогнозом ее развития.
Как выяснилось, ошибочным.
Потому что, как теперь мне очевидно, не столько рациональность режима была принципиально переоценена, сколько его мотивации, его целеполагания были поняты превратно. Крымнаш и война на Донбассе продемонстрировали, что Путин решился разорвать отношения с Западом ради мобилизационной пропаганды населения и замещения реальных проблем фантомным патриотизмом. Со всеми (реализовавшимися явно сверх ожидавшихся властью) политическими, экономическими и финансовыми издержками разрыва. Потому что цель собственно сохранения власти как таковой оказалась более значимой для Путина, нежели сохранение власти ради чего бы то ни было - даже для обогащения или хотя бы сохранения уже аккумулированного богатства.
Я недооценил, как приходится признать, наличие в окружении Путина людей, готовых ради собственного сохранения у власти также пожертвовать доходностью своего положения и перспективами безоблачной пенсии на Багамах и ничем неомраченного безбедного будущего своих детей, связанных с Россией ровно в той степени, в какой они захотят продолжить наращивание собственной капитализации. А без таких "отказников", героев "жертвенности" не удалось бы собрать команду для подготовки и проведения операции Крымнаш.
Наконец, я переоценил самостоятельность и дееспособность большей части верхушки, проявившей себя не волками, а жалкими шакалами, и не решившихся сразу же, в кратчайшие сроки на дворцовый переворот – теперь-то уже поздно: все замазаны по самое немогу и уже нерукопожатны в мире.
Были ли сигналы до крымских событий, по которым можно было спрогнозировать реально случившийся ход событий если не точно (это, я думаю, в принципе невозможно), то хотя бы в смысле принципиальной тенденции? Я вынужден теперь признать, что были, и что я им не придал должного значения, уверившись в правильности собственных представлений о рациональной циничности верхушки. Речь идет о Законе подлецов – запрете на усыновление заграницей, принятом в самом конце 2012 г. Дело не в том, что такой законопроект появился, хотя он и не мог появиться без одобрения на самом верху. Дело даже не в его омерзительной аморальности, сразу же увиденной и отмеченной не только оппозицией в России, но и всюду в цивилизованном мире. Дело в том, что несмотря на резкий протест, власть его приняла и закон был подписан. Никакое "Болотное дело" не повредило рукопожатности российской элиты столь же сильно как этот закон: "Болотное дело" - это пусть и принципиально неадекватный, избыточный, но политический ответ на политический же протест. А Закон подлецов – ответ подонков. Диктаторам руку зачастую подают (особенно, если это наш сукин сын), а подонкам – все же брезгуют. А если и приходится, то надолго припоминают собственное унижение.
Уже в этот момент можно и должно было понять, что представления об "экономической" рациональности власти – ложные. И что она готова пожертвовать и деньгами, и реноме (то есть, в конечном счете, тоже перспективными деньгами) ради чего-то другого: ради власти как таковой, ради возможности воропятить что угодно, ускоряя попутно силами пропаганды само-создание разгоряченного одурманенного большинства в обществе.
Именно само-создание – никакой пропаганде не осилить такое, если разлагающееся общество не делает это само. Максимум, что может пропаганда – это подправить поток, сфокусировать его на фантомных целях, не более.
Но этот момент был мною не понят и пропущен. Потому операция Крымнаш свалилась как снег на голову.
Вот, собственно, и всё. Вся логичность моей аналитики оказалась битой самым простым образом – я неправильно оценил реальное целеполагание властей, посчитав их куда более современными, продвинутыми и рациональными. Посчитав, что власть для них инструмент, а не тотем – и ошибся.
Не я один. Но другие пусть объясняются сами за себя.
P.S.
После такого каминг-аута, вроде как, неудобно делать новые прогнозы. И все же рискну.
Вопреки убаюкивающе благополучным отчетам и прогнозам правительства и многих аналитиков, я считаю ситуацию стремительно ухудшающейся. Конечно, можно (и власть это самое и делает) подобрать такие цифры, что все выглядит неплохо. И таки да: румянец налицо! Проблема, однако в том, что это чахоточный румянец. Потому что нулевые инвестиции + вывод капитала + беспрецедентное падение покупательной способности и спроса + чудовищные темпы падения основных экономических мультипликаторов – автопрома и строительства, взятые вместе, стремительно приближают момент коллапса экономики. Когда все начнет сыпаться как карточный домик. Когда это случится – точно не скажет никто, но с каждым днем риски, что истончающаяся и спревающая экономическая ткань лопнет даже от незначительной локальной перегрузки, а дальше начнет расползаться - с каждым днем эти риски всё выше. А главное – не просматривается никаких шансов даже для временной стабилизации пусть и на некотором дне: дна не просматривается.
Когда? – Не знаю.
Скоро? – Гораздо раньше, чем мы успеем подготовиться. Особенно, если не готовиться вовсе, положившись на авось.
! Орфография и стилистика автора сохранены
